Страшные отголоски многолетнего террора и массовых преследований властями своего народа и по сей день не дают спокойно жить тем, кто прошёл через эти жуткие испытания. Особенно тяжело тем, кто эту страшную трагедию пережил, будучи ребёнком, кто сам становился изгоем в родной стране, на кого незаслуженно приклеивались ярлыки «детей врагов народа».
Вот что вспоминает 65-летний Юрий Владимирович Бочаров, житель села Таштып:
– Это событие коснулось моей матери Лидии Андреевны Арнбрехт, по национальному признаку – она была немка. В семье их было семь детей, после голода 1933 года в Поволжье из всей семьи остались лишь три сестры, остальные умерли от голода.
Работала она в городе Энгельсе (Поволжье) поваром в летной школе. Первый муж был военным летчиком, в начале войны он погиб. Но несмотря на то, что ее муж был русским военным, в декабре 1941 года попала под репрессии. Перед ссылкой давали всего два часа, чтобы собрать необходимое. Люди бросали все: обустроенные дома, огороды, хозяйство.
Всех трех сестер сослали в разные места. Мою маму – на Крайний Север в Усть-Енисейский район, в 350-ти километрах от города Дудинка, в небольшой поселок Усть-Порт.
Ничего там не было, долбили землянки, а позднее им привезли щитовые сборные дома. Два щита, а между ними засыпались опилки. Очень холодные были, и даже вода, стоявшая в ведрах на полу, застывала.
Практически весь поселок был из сосланных – немцы, эстонцы, латыши. Жили дружно, в доверии. Все вместе они работали – ловили рыбу, которую отправляли на фронт, называлось это «Трудовая армия» в простонародье «трудармия». Ловили сетями и водили неводы по Енисею. Приходилось заходить в холодную воду по самую грудь, даже когда шла шуга.
Моя мама, Лидия Андреевна, встретила там своего мужа Владимира Петровича Бочарова, моего отца. В 1937 году его, бывшего красного командира, отправили в норильские лагеря как «врага народа», тогда чистили весь состав командиров армии. В 1947 году он освободился и выехал оттуда на работу в поселок Усть-Порт, где они с мамой познакомились.
В том же году они поженились, но для того, чтобы им дали на это разрешение, мой отец ездил дважды в КГБ города Красноярска.
А в 1951 году родился я. Спустя какое-то время мы переехали в поселок Караул, чуть ниже по реке. Там я окончил школу.
В 1969 году переехали в Аскиз, где я работал старшим инспектором в райфинотделе, затем в феврале 1974 года перевели в Таштып заведующим райфотделом.
Все эти страшные события отразились на мамином здоровье. Север, ледяная вода, холод – сильно болели суставы (полиартрит) весь организм был застужен. Уже посмертно, в 2003 году, мою маму реабилитировали. А меня позже в 2008 году.
У Юрия Владимировича четверо детей, три сына и дочь. Он активный участник общественной деятельности, депутат Таштыпского сельсовета, председатель постоянной комиссии по бюджету и финансам, председатель правления ТОС «Инициатива».
День памяти жертв политических репрессий для Юрия Владимировича – не просто день:
– Конечно, трудности закаляют человека. Но я очень хочу, чтобы больше никогда не было народов-изгоев! Такое не должно повториться.
Чем больше встречаешься и общаешься с людьми, прошедшими через ужасы многолетних репрессий, тем больше понимаешь, что в стране целенаправленно уничтожался лучший людской потенциал.
Все пострадавшие от репрессий, с кем приходилось беседовать, – это люди удивительных душевных, моральных и нравственных качеств. Пройдя через множество тяжких испытаний они не утратили доброту, чуткость, способность понимать, сочувствовать и в любой момент приходить на помощь ближнему. Они не перестали любить страну, отвернувшуюся от них.
Любовь Астанина
Оставить сообщение: