Сейчас уже не могу вспомнить точно год происходившего. Шла вторая половина 1970-го или 71-го года. Мы, несколько человек вернувшихся, отслужив в армии, перед поступлением в учебные заведения устроились на работу на Абаканский мясокомбинат. Он тогда считался одним из крупнейших в Восточной Сибири. В период массовых забоев скота и птиц работал круглые сутки в три смены. Как-то во второй половине года комбинат также работал в напряженном режиме, но на прилавках магазинов также редко показывалась на глаза выпускаемая нами продукция. Из любопытства я как-то подошел к начальнику цеха по изготовлению мясных копченостей и полуфабрикатов, а разновидность была обширной и высокого качества, и поинтересовался об этой несуразице:
– Почему на прилавках не видно результатов нашей работы, нашей продукции?
Недолго подумав, начальник цеха, запомнилась его фамилия – Сливка, но не могу за истечением времени вспомнить имени, отчества, на мой вопрос ответил:
– Знаешь, Ваня, сам ведь хорошо понимаешь, что у нас за рубежом очень много близких и дальних родственников и друзей. Вот в данный момент мы готовим эшелон колбасных изделий и копченостей, естественно и тушенку, для отправки в Чехословакию. На очереди заказ для Польши. А там, смотришь, еще кому-нибудь для друзей из ближнего зарубежья, я имею в виду страны СЭВ. У нас ведь, и кроме них, друзей множество повсюду. Вот и получается, что нашему местному населению мало что остается. Когда кончится массовый забой и цеха войдут в нормальный дневной ритм работы – будем снабжать своих.
Вот сейчас сижу и гадаю: куда девались те друзья наши? Уже в более позднее время, когда работал бригадиром дойных гуртов в Аскизском районе, почти все мои подопечные: доярки, скотники и трактористы по бесплатным туристическим путевкам объезжали Советский Союз и страны восточной Европы. Оттуда они привозили «высококачественные» товары. И, как ни странно, среди этих товаров часто попадались изделия, выпущенные Абаканской обувной фабрикой. Те, кто застал этот период нашей жизни, наверное помнят, как только не «крестили» качество изделий этой фабрики. И разовыми, и полуфабрикатами их называли. Выходит, старались-то для чужого дяди, а для своих делали все на скорую руку и, пожалуй, нехотя.
Сейчас не стало ни тех комбинатов, ни заводов, ни фабрик. Реформы коснулись и сельского хозяйства. Невооруженным взглядом видно, что нет ни того количества поголовья скота, ни обширных полей совхозов. После обрушения сельскохозяйственного производства, разделения сельхозугодий на лоскутки для частного сектора, вряд ли возможно содержание прежнего количества скота.
У нас, видимо, ментальность такая – все разрушить, а это делается в один миг, а затем годами, десятилетиями восстанавливать прежний уровень жизни. Казалось бы, изменения в мировоззрениях, разного рода реформы, должны производиться для улучшения жизни народа, населяющего страну. А у нас все идет циклично: до основания, а затем…
На миг призадумаешься и невольно в голове возникают мысли о наших бывших товарищах по экономическому и политическому союзу: а может быть и эти обрушивающие клевету и злобу на нашу страну выросли и выучились благодаря поставляемым нами в помощь, сделанными нашими руками, продукции?
Я не исключаю при этом недостатки и в качестве руководства страной, и изменения были крайне необходимы. Но перестройка или, скажем, реформы – для улучшения жизни наших граждан, а не наоборот. Не было необходимости в переворотах во властных структурах для возвеличивания статуса небольшой части населения, а всех остальных принизить до феодально зависимых от хозяина вассалов.
Иван Чебочаков
Оставить сообщение: