 |
| Семья Визул. 1964 г. |
«Август-Рейнгард Петрович Визул, год рождения 1906-й, статья 58=10, срок 10 лет ИТЛ, уроженец г. Рига, Латвия». Так ежедневно, дважды на проверках или при вызове к малому или большому начальству исправительно-трудового лагеря в течение 10 лет докладывал о себе мой отец. Затем ещё 6 лет, уже будучи на поселении вначале в деревне Чечеул Канского района, а потом в д. Унжа Тасеевского района Красноярского края, изменив лишь срок и вид ограничения свободы.
Отцу «светила» неплохая карьера как военного, так и политика. Переехав в г. Подольск, отец активно участвовал в молодёжном коммунистическом движении, один из первых пионервожатых, организаторов пионерского и комсомольского движения. В скорбные дни января 1924 г. их прямо с катка увезли в Москву, где переодели в контрштурмовки и поставили в караул у гроба В. И. Ленина. Комсомол направил отца и его товарищей – вожатых в школу младших командиров, после окончания которой отец служил на штабной работе, как имевший неплохое по тем временам образование. К моменту ареста в марте 1938 г. он был служащим Кунцевского военкомата с четырьмя «шпалами» в петлицах. Его отца, моего деда, Петра-Вольдемара Яновича Визул, руководителя цеха номерного завода арестовали в сентябре 1937 г. В апреле 1938 г. его увезли на расстрел из той же тюрьмы, где сидел отец. Сокамерники закрыли «волчок» в двери и подняли его к окну. Тюрьма гудела и гремела.
Отца обвинили в антисоветской агитации, связи с буржуазной ещё Латвией и дали 10 лет ИТЛ. В северных лагерях «политических» уважали даже самые отпетые уголовники, мол, мы понятно за что сидим, а вас за что ваша власть сажает и расстреливает. Всегда уступали очередь за горбушкой при дележке хлеба. После отсидки в лагере отцу дали ещё 6 лет поселения. После прибытия в д. Унжа его поселили на квартиру к М.Т. Батранюку. Там отец с матерью познакомились и в 1949 г. поженились. Детей у наших родителей родилось пятеро. После ареста первая семья отца от него отказалась по его же настоянию.
В 1967 г. отец с мамой и младшим братом Валерой ездили в Москву и Ленинград, где побывали у тех, кто не попал в «ежовы рукавицы» или отделался меньшей статьей. Там на линейке были комсомольцы 20-х гг., половина из которых прошли, как и отец через лагеря и ссылку. Это же какую надо иметь силу веры в правое дело, в коммунистическое будущее, чтобы пройдя через ГУЛАГ и ссылки, потеряв многих друзей и товарищей, продолжить дело молодости?! Отец был почётным пионером г. Подольска, о нём и его товарищах рассказывают экспозиции городского музея.
Есть ли обида на власть, трагически изменивших судьбу семьи Визул? Отец, видя как мы расчеркиваем фото вождей того времени, ставил нас в угол. Позже, когда мы, выросшие не без царя в голове, задавали вопросы, он отвечал: «Сталин не виноват – время было такое». Или был уверен в этом, или, скорее всего, нас берег так как в 1960-е гг. власть трижды менялась, а статья 58=10 была политической, то есть покушение на действующую власть. В 1969 г. отца не стало. Мама умерла пережила отца на 35 лет». В 2006 г. Петр Августович был реабилитирован.
 |
| Семён Гордеевич Вахрушев |
Трагически сложилась судьба и семьи Вахрушевых. По постановлению от 1 февраля 1930 года в административном порядке по политическим мотивам за принадлежность к кулачеству в 1931 году был выслан со всей семьей из Читинской области в Пит-городок Удерейского района Красноярского края Семен Гордеевич Вахрушев (отец проживающих на данный момент в Таштыпском районе Сергея Семеновича, Николая Семеновича, Бориса Семеновича Вахрушевых). Из воспоминаний Сергея Семёновича: «Все три высланных брата работали на шахте на золоте. Там же работали ссыльные, находившиеся в лагерях заключенные. Техники никакой не было, работали вручную и на лошадях. В Пит-городке мы все шесть детей и родились. В 1949 г. мы выехали в поселок Таёжный Канского района Красноярского края, где родилась сестра.
В 1951 г. умерла наша мама. У отца на руках осталось семеро деток, пятеро братьев и две сестры. В Таёжном папа женился на хорошей женщине. Она помогла отцу вырастить всех детей, дать образование, своих у неё не было. В 1975 г. она умерла, все дети разъехались кто куда. Я с братьями Николаем и Борисом проживаем в Таштыпе, старшая сестра Мария – в Валдае, Володя и Александр умерли, сестра Ольга – в Красноярске. Отец умер в Канске в 1986 г. и похоронен в Таёжном вместе с нашей родной мамой».
Годы, десятки лет ссылки, тюрьмы, каторжных работ, а ведь за каждым из арестованных – родные: матери, жены, дети. Сколько горя, слез, безвозвратно сломанных судеб. Особенно была страшная участь детей «врагов народа». Чтобы сохранить их, матери отказывались от мужей, иначе самим бы пришлось отправляться в лагеря, а детей по детским домам. Но люди выдержали, не сломались...
И родители, и их дети стали жертвами репрессивной машины, которая лишила их крова, средств для существования, морила голодом и холодом, болезнями, смертью близких, ставила на них клеймо «врагов народа». Но они несмотря ни на что оставались людьми и продолжали жить. Исходя из этого, задаешься вопросом: почему никто из репрессированных родителей и их детей не произносили и не произнесли ни одного оскорбительного или осуждающего слова по отношению к советской власти, к Сталину. Что бы это могло значить?! Возможно, родители опасались за жизнь своих детей, за их будущее, а, быть может, это простые нравственные принципы бескорыстия, гуманности, порядочности, простая человеческая преданность народу, государству, вождю, которому они беззаветно верили, а он прикрывался этой верой, как щитом, и развязал войну против собственного народа…
Нас всех объединило одно горе, одна беда… Кто-то из наших близких остался жив, а кто-то погиб… И мы слышим из уст тех, кто еще с нами только: «… не дай Бог им испытать то, что выпало нам. Не дай бог!». Из прошлого надо всегда извлекать уроки на будущее, чтобы худшее не повторилось. Память – самое драгоценное, что есть в сердцах людей. И поэтому пока мы помним – значит мы живем!
Е. Потехина,
научный сотрудник «Таштыпского муниципального краеведческого музея»
Оставить сообщение: