Что касается земледелия в Олен чазы, необходимо обратиться к книге Л.Р. Кызласова «История Хакасии с древнейших времён», где он пишет, что с середины III тысячелетия до н.э. территория Хакасии была древнейшим центром земледельческой культуры в Южной Сибири.
Академик В.В. Радлов, посетивший Хакасию в 1863 году, исследовав уклад жизни и культуру абаканских татар (хакасов), писал: «Эти татары повсюду занимаются земледелием, на склонах прибрежных гор повсюду виднеются пашни… Говорят, что все татары сеют рожь, пшеницу и ячмень». Из этого сообщения следует, что в степной зоне Хакасии земледелием не занимались, возможно, из-за низкого плодородия земли и сухого климата, где летом часто выгорали травы.
В отчёте Аскизской Степной думы за 1870 год указывалось, что земледелием больше всего занимаются хакасы Аскизского, Утинского, Усть-Есинского, Усть-Кандырлинского селений, улусов Нижняя Тёя, Сиры, Сея, Бутрахты, Чиланы (Л.Р. Кызласов «История Хакасии с древнейших времён до 1917 года»). Сведений о более ранних занятиях местных жителей земледелием обнаружить не удалось, хотя традиции земледелия коренного населения Олен чазы может быть уходят в далёкое седое прошлое. Нужно отметить, что хакасское земледелие по сравнению с русским было развито слабее. И как отмечает Л.Р. Кызласов в своей книге, новый способ ведения хозяйства по русскому образцу, со вспашкой и боронованием, начал распространяться у коренных жителей лишь с 18 века.
Пахотные земли жителей Олен чазы находились вблизи деревни, за поскотиной. На тот период под посевами было занято 588,1 десятина земли, под парами – 331. Сеяли: 70,7 десятин ярицы (арыс), 201,8 десятин пшеницы (пугдай), 184,8 десятины овса (сула), 115,2 десятины других культур. Под пашни было отведено 27,4 десятин земли.
В среднем на 1 хозяйство приходилось 3,7 десятины пашни, что выше, чем по Аскизскому ведомству за 1889-1890 годы в целом. Для хранения урожая строили амбары (анмар), благо леса рядом с улусом Сиры было много. По воспоминаниям моей матери Марии Михайловны Канзычаковой, родившейся в Средних Сирах, за горой Маяк и Юрдин и между ними сосна росла, как конопля. Рубили её не только местные жители, но и таштыпцы. Именно тогда мой прадед построил в улусе Сиры крестовый дом и двухэтажный амбар (алты-устулiг анмар) для хранения зерна.
Для вспашки поля использовали плуг (салда), тягловой силой служили крупные сильные лошади и быки. По словам отца, лошади пахали быстрее, но также быстро уставали. Им чаще давали отдохнуть. А вот быки могли пахать долго, и им меньше требовалось времени для отдыха. Боронили деревянными боронами (поранда) с железными или деревянными зубьями. При посадке зерно разбрасывали ручным способом.
Убирали поле в августе. Для уборки хлеба использовали серп (оргах) или косу с приспособлением для откидывания скошенных стеблей с колосьями (ханатхалыг сахпы). Месяц август в хакасском языке называется «оргах ай», то есть месяц серпа или жатвы.
Связанные снопы складывали в скирды (улам, хлат). В сентябре, когда снопы подсушивались, одни жители свозили их в свои подворья, другие выбирали рядом с полем ровную, чистую площадку, тщательно утрамбовывали землю. Молотили хлеб колотушкой с привязанными цепями, а также водили лошадь под уздцы, которая копытами сбивала зерна от колосьев. Затем веяли деревянными лопатами на ветру. Также использовалась ручная деревянная веялка (саргаас). Искусно на саргаасе работали все женщины. Собранный урожай хранили в добротно построенных амбарах. У жителей Олен чазы имелись ручные деревянные мельницы (теербен), с помощью которых можно было намолоть муку (ун), талкан (талган), крупу (чарба). Кроме деревянных мельниц у коренных жителей имелись ручные каменные мельницы, изготовленные из крепкого песчаника. Ручные мельницы имелись почти в каждой семье или в отдельном хозяйстве.
Производительность ручных мельниц была невысокой, а у местных жителей количество собранного урожая увеличивалось с каждым годом. Хватало для собственного потребления и оставалось на продажу. И предприимчивые люди построили две водяные мельницы на речке Сиры.
Как пишет В.Я. Бутонаев в книге «Социально-экономическая история хакасского аала», на территории хакасских ведомств водяные мельницы были построены русскими крестьянами. Если на ручной мельнице можно было намолоть от силы 1 мешок зерна, работая от зари до зари, то на водяной мельнице намолачивали до 30 мешков зерна. Потому у мельниц образовывались большие очереди повозок с нагруженными мешками зерна.
В начале 21 века Цыплаков построил водяную мельницу в Верхних Сирах. Нанятые им люди прокопали отводной канал от речки Сиры, длина которого была около километра. Зимой, чтобы вода не замерзала, Цыплаков укладывал на вырытый канал ветки тальника, сверху укрывал соломой и окончательно закидывал сверху вновь ветками тальника или берёзы, для того чтобы ветер зимой не разметал укрытие. Водяная мельница работала круглый год. Летом для детворы это было любимым местом, где целый день они могли рыбачить, купаться и загорать.
Позднее Цыплаков был раскулачен и отправлен в ссылку. После окончания своего срока он тайно посетил свой дом, вероятно, чтобы забрать спрятанное от чужих глаз добро, и больше его никто в деревне не видел. В доме Цыплакова в разные годы находилась школа, фельдшерский пункт, позднее он был отдан под жильё многодетной семье. На сегодняшний день дом пустует.
Вторая водяная мельница находилась в 1,5 километрах выше деревни. Построили её на речке Сиры и называли это место Тербенек холы (Мельничный лог). Хозяином мельницы был Карамашев, имя его возможно сохранилось в архивных документах. Начали строить третью мельницу, но помешала Великая Октябрьская революция 1917 года.
В.Я. Бутонаев в книге «Социально-экономическая история хакасского аала» отмечает, что площадь пашен с 1890 года по 1917 год увеличилось вдвое, да и численность пашущих хозяйств за этот период также увеличилась почти в 2 раза. На рынке большим спросом пользовались пшеница и овёс, потому площадь этих посевных культур также увеличивалась. Хотя скотоводство для многих жителей оставалось основой хозяйства, все же земледелие становилось неотъемлемой частью, без которого они уже не могли жить.
Уместен здесь будет рассказ моего отца о старике, у которого весной погибла лошадь. Он вынужден был запрячь корову и обрабатывать свой участок. У него была возможность взять временно лошадь для пахоты у местного бая, но нужно было вовремя оплатить за пролитый пот коня деньгами. Из-за отсутствия денег дедушка должен был отработать. Сколько дней он держал бы коня, столько и дней нужно было отработать в хозяйстве бая.
Таких различных форм эксплуатации и закабаления бедноты было много. Бедняк мог попросить корову у бая. Всё лето мог доить, пользоваться её молоком. Но всю зиму был обязан кормить и ухаживать за коровой и телёнком. Весной должен был в целости и сохранности вернуть баю. Кроме этого, бедняк обязан был выполнять различные работы по уговору. Если корова погибала, то бедняк попадал в долговую яму.
Анатолий Канзычаков,
Верхние Сиры
Продолжение следует…
Оставить сообщение: