255 лет стоит село Таштып на древней земле Хакасии, возникшее как поселение красноярских казаков, несших службу в Таштыпском остроге да и оставшихся здесь навсегда, в этом самом крайнем пункте, занятом русскими, в пустынной части монгольской границы. Сейчас трудно представить, что началось оно лишь с пяти дворов, и вот как это было…
Буринский трактат, подписанный 20 августа 1727 года, произвел раздел территории между Россией и империей Цин от реки Аргунь до верховьев Абакана. Вскоре было установлено 24 пограничных маяка. Для охраны 24-го маяка на реках Джебаш и Таштып были организованы отъезжие караулы, в которых посменно находились казаки из Красноярского острога. Однако постоянная военная угроза со стороны Китая диктовала необходимость организации укрепленных форпостов. В 1741 году Сенат издал указ о строительстве Кузнецкой военной линии, но реализацию проекта отложили в «долгий ящик». Лишь в конце 1750-х, когда Китай, разгромив Джунгарское ханство, сосредоточил войска близ русской границы, была принята новая инструкция о создании «Кузнецкой военной линии Северного присаянья от Саянского острога до Бийска протяженностью 298 верст». В течение лета 1758 года были построены форпосты Монокский, Арбатский и Таштыпский. Они представляли собой четырехугольные сооружения 60 на 80 метров с караульными башнями по углам и забором из заостренных столбов.
Казаки несли службу в Таштыпском форпосте в течение года, после чего происходила замена гарнизона. Поскольку путь длиной в 600 верст создавал огромные трудности, то служивые обратились в Тобольск с просьбой о разрешении поселиться в здешних местах, а пограничную службу нести «из доброй воли, с тем только, чтобы их потомки освобождены были от рекрутского набору». В 1768 году разрешение было получено. Первыми жителями Таштыпа стали казаки Ворошилов, Зырянов, Кузьмин, Юшков, Шахматов и Смолянников.
Немецкий ученый Петр Симон Паллас, путешествуя по Сибири в начале 1770-х годов, писал о Таштыпе: «Деревня лежит вплоть подле горы, где леса начинают, кои покрывают высочайшие горы до вершин самых. По левую сторону Таштыпа имеются пять дворов, за несколько лет построенных, обитаемые красноярскими казаками… Занятые сими казаками места как для скотоводства, хлебопашества, так и для звериных промыслов весьма выгодны. Таштыпский караул отстоит от деревни на три версты по реке выше на той же стороне. К нему нельзя подъехать, как разве верхом, да и тут с опасностью, потому что стоит на утесах».
Исследователь подробно перечислил притоки Таштыпа, описал окрестности и месторасположение Таштыпской деревни, поскольку, по его словам, «ни на одной карте не видал хорошего Таштыпу описания». От деревни до устья Абакана расстояние составляло около 30 верст – это чуть больше 32 километров, дома располагались чуть ниже от места впадения в Таштып реки Шамы. Гора Тарбун недалеко от реки Карлугаш (Курлугаш), где казаки «построили себе мельницу», находилась «насупротив деревни». Таштыпский же караул стоял напротив устья «большой и малой Зейки».
В 1776 году пограничный комиссар Пестерев распорядился подселить в казачьи деревни отставных казаков, отведя им земельные угодья. В первой трети XIX века деревня разрослась до 66 дворов и насчитывала почти 600 жителей, имелась небольшая деревянная часовня.
Если посмотреть вокруг на эти поля, леса, сопки, виднеющиеся вдали Саяны, реки – в каком красивом месте расположилось наше село! И не только красивом, но благоприятном для проживания человека, неслучайно Енисейский губернатор Степанов писал: «Места, которые занимают станицы (а почти одновременно с Таштыпом возникли станицы Арбаты, Монок, Табат), могут считаться прекраснейшими во всей Енисейской губернии. Природа наделила их всем в изобилии: полями плодородными, лугами цветущими, рыбой, дичью, зверем, рогатым скотом и корнями. Зато и жители не остаются неблагодарными, они занимаются рачительно как хлебопашеством, так и скотоводством, живут чрезвычайно опрятно, спокойно, прославляя Бога и царя».
Любимейшим местом жителей Таштыпа является гора Монашка, легенда связывает ее название с монахом-отшельником. Одни старожилы рассказывали, что жил он на горе долгие годы, одиноко, в окружении икон молился богу, никому не мешал и иногда приходил в село, где его тепло встречали сельчане, старались помочь. Другие утверждают, что домик монаха находился в селе, поскольку сибирской зимой жить в маленькой пещере невозможно. Мы не знаем фамилии этого человека, был ли он пострижен или объявил себя монахом самозвано, его убили в начале 1920-х, может быть, надеясь поживиться деньгами. Остается только гадать о причинах убийства, шла Гражданская война, и много темного люда ходило тогда по дорогам.
Давно нет монаха, а память людская оставила о нем след в названии горы. С Монашки люди любуются на село, собирают цветы, ягоды, грибы. Когда-то на ней росло много боярки, калины, есть они и сейчас, но гораздо меньше, украшают гору и красавицы-березки. В годы Великой Отечественной войны березы вырубались сельчанами на дрова, ведь в Таштыпе, как и везде, оставались только женщины, старики и дети, которые были не в силах заготавливать дрова далеко и валить толстые деревья. Березы обогревали в холодные зимние вечера, помогали выжить в трудное время.
Вернемся ненадолго в век девятнадцатый. Активный прирост населения Таштыпа начался после отмены крепостного права в 1861 году. В поисках лучшей доли из губерний Европейской России двинулись в Сибирь переселенцы. В поисках работы стали селиться по окраинам села и инородцы, как тогда называли хакасов. В последние десятилетия XIX века в Таштыпской станице было уже 239 хозяйств.
Царское правительство всегда предоставляло казачеству ряд преимуществ перед другими слоями населения, поэтому жили они зажиточно. Казакам доставались лучшие пахотные земли и сенокосы – до 40 десятин на душу. Так что они, имея излишки земли, скота, сдавали землю в аренду сельской бедноте, нанимали сезонных рабочих до 5-8 человек, открывали свои торговые лавки. Например, у Ильи Борзова насчитывалось 120 голов рогатого скота и 100 овец. У казаков Еремеевых, Кузьминых, Шахматовых, Байкаловых постоянно числилось по 2-3 батрака. Всей станицей управляли, по сути, три человека: станичный атаман, или староста, писарь и поп.
Революция 1917 года и Гражданская война огнем и железом прошли по судьбам таштыпцев, разделив их на два враждебных лагеря. В январе 1918 года началось антисоветское выступление в Минусинском уезде атамана Сотникова, поддержанное казачьими станицами. Летом того же года власть переходит в руки Временного Сибирского правительства, а затем к колчаковцам. Лишь осенью 1919 года отряды Кравченко и Щетинкина берут под свой контроль населенные пункты юга современной Хакасии. В январе 1920 года они присоединяются к наступающим частям Красной Армии, окончательно утвердив власть Советов.
В 1930-х годах в Таштыпе было образовано два колхоза: «Путь к социализму» – на левобережье и «Ленинский октябрь» – на правом берегу. На улице Войкова располагались основные хозяйственные постройки колхоза «Путь к социализму»: молочно-товарная ферма, конетоварная ферма, свинотоварная ферма (СТФ), амбары. Вплоть до 1960-х годов это была окраина, улицей Войкова называли ряд землянок вдоль ручья, в которых ютились с десяток семей. Сами же обитатели землянок называли свое поселение «Копайгородом».
(По материалам МБУК «Таштыпский муниципальный краеведческий музей»)
Авторы-составители: С. Карамашева и Н. Цируль
Родина наша Таштып
Давно из нескольких дворов
Село Таштып образовалось.
Оно все шире разрасталось,
Дошло до каменных домов,
И жить в таком селе приятно
Парням, девчатам молодым
И старикам давно седым.
В нем все уютно и опрятно,
И просто все, и все понятно,
Люблю село, и им любим.
Г. Качаев
* * *
Есть много песен о столицах,
Больших и малых городах,
Но где-то я не был, а снится
Моё село в больших делах.
Здесь партизанскою тропою
Ходили деды и отцы,
Ведь мы родились здесь с тобою,
Здесь и живем, и я, и ты.
Хлебами тучными слывешь ты
И абазинскою рудой.
Лесами стройными богат ты.
Люблю тебя, мой край родной.
Таштып, село мое родное,
Стоишь в отрогах ты Саян.
Милее нет села на свете.
В руках моих поет баян.
Л. Гусев
Оставить сообщение: