– А как родители отнеслись, к тому, что сын в семинарию поступает?
– Мама у меня росла в православной семье. И нас приучала к тому же. Я с третьего класса в церкви пономарем был. И другой профессии я не видел. Отцу, конечно, говорили, что это, Василий Васильевич, твой сын в семинарию идет? Что нормальную профессию выбрать не мог. Но отец мне сказал: «Ты сделал свой выбор, я препятствовать не стану».
– Мудрый у Вас отец. А как сверстники отнеслись? Или Вы скрывали?
– Нет, не скрывал, класс принял нормально. Были учителя, еще советского воспитания, они могли как-то… не скажу, что унизить, но сделать замечание, вот они не понимали, частенько так и говорили: что это такое, молодой парень и куда-то, к попам в храм. Но это еще больше укрепляло в решении стать священником.
Невольно ловлю себя на мысли, что мой собеседник – молод, и ему досталось для взросления совсем иное время. Время возвращения веры. Да, тогда уже служение в церкви перестало считаться чем-то крамольным. Отчего-то вот эту разницу в возрасте не замечаешь. Будто у священника нет возраста, он изначально старше… И если человек хоть краешком души прикоснулся к вере, от этого ощущения старшинства никуда.
Родом отец Роман из Краснодарского края, сюда как попал? В Сибирь? Да по промыслу Божью. Семинарию выбирал по жребию.
– Краснодарская епархия была очень большая, это сейчас разделилась, около семиста приходов. Для сравнения, в нашей – около сорока. Поступающих много, и Владыка писал жребий, кому в какую семинарию, тянули, как билеты. После писали прошение. Я даже не знал, где она эта Тобольская семинария. Написал. Потом посмотрел по карте – а это Тюменская область. Сибирь. Там в семинарии встретил свою супругу, она из Абаканской епархии.
По окончании служил в Преображенском соборе – дьяконом. Девять месяцев. После рукоположили в сан.
А потом был указ Владыки – настоятельствовать в Таштыпском приходе. Вот так из благодатного Краснодарского края и попал отец Роман в наш Таштып.
Если вспомнить, что приходу всего 20 лет, то можно сказать, что половину из них отец Роман здесь. Кажется, будто всегда был… Наверное, только люди глубоко воцерковленные во всех подробностях вспомнят, каким тогда был приход и церковь. Мне отчего-то вспомнился – холод и неустроенность церкви, приспособленной из помещения бывшего кондитерского цеха. Сейчас удивительно тепло и тихо, мирно и спокойно.
– Я кажется всех помню, кто был на первой службе. Был удивлен, первая служба тут была на Введение (от ред. – Введение во Храм Пресвятой Богородицы – 4 декабря) пришло всего 7 человек.
– Не шокировало?
– После Преображенского собора, конечно, разница огромная. Но Господь никогда не оставит свой Храм пустым. И он не оставлял.
Уже на Рождественской службе собралось столько, что кажется этот рекорд так и не был преодолен. Не знаю, что же двигало тогда людьми? Любопытство, посмотреть на нового священника? А может и правда, дал Господь так, чтоб вдохнуть в своего двадцатилетнего служителя надежду.
– Скажите, а вот эта разница в возрасте не мешала, ведь прихожане-то были в два раза старше, а то и в три. Как же держать себя так, чтоб быть пастырем для людей уже поживших и многое повидавших?
– Трудно было называть по имени «Любовь», «Катерина», «Владимир». Непривычно. Но перед Богом каждый не по имени отца, а по своему – раба Божья Любовь, раба Божья Надежда… Мешало еще отсутствие опыта. Я не мог с житейской стороны что-то подсказать. Подобная ситуация возникает у священников, что в монашеском сане служат. Приходит семейная пара и спрашивает: «Как нам быть, мы в пост не можем воздерживаться от близости». А он не может понять – он-то монах. Так и мне было трудно понять тех, кто в браке прожил десятилетия. Но Благодать священничества дает особое свойство… Ты после рукоположения словно становишься другим человеком… Бывает ситуация, когда зовут выступить, а ты даже не готовился и не представляешь себя, что говорить. Но в момент, когда выходишь к народу, Господь дает тебе самые нужные слова.
Вдруг вспомнилось мне выступление отца Романа на Последнем звонке в одной из школ. Слов тогда было сказано много из уст высоких чиновников, гостей, учителей, родителей. Вспоминали все и год – юбилейный, победный, и о возвращении на Родину, и о необходимости быть амбициозными... Но именно отец Роман сказал очень простые и ясные слова «Выбирайте дело по душе». Никто до него этой простой истины не сказал, а ведь и поминаемый многократно патриотизм, и высокий профессионализм – все начинается с любимого дела. Никогда не станет человек работать от души, если душа его этой профессии не избрала.
– Интересно, о чем вы мечтали, когда путь пастыря только начинался?
– И тогда, и десять лет после, мечтал о том, чтоб службы наши в тепле проходили. Вот нынче первый год это исполнилось по промыслу Божью. Батареи отдал глава района Василий Иванович Шулбаев, они со старой Матурской школы остались, со средствами помогли предприниматели – Дмитрий Круговых и Дмитрий Калинин. И вот – тепло.
Он распахивает ладонь, предлагая почувствовать. Если бы только тепло… Много воды за десять-то лет утекло, уже часовня новая стоит. Сейчас весь район помнит, как она строилась. Строительная эпопея удивляла тогда еще и тем, что открыла для меня отца Романа, как Человека, способного сняв облачение, трудиться каменщиком или плотником. А ведь были еще и прошения, и походы по спонсорам и меценатам… Картинка из тех событий.
Не хватало на стройку одного поддона кирпичей, и что казалось бы проще, успокоиться и ждать, когда привезут. Вот только привезут через день или через месяц? И обратился отец Роман к предпринимателю. Точнее обращался трижды: «Помогите…»
И ведь после, казалось бы, явного отказа не ушел. Подошел и еще, и еще раз. И таки сдался предприниматель, махнул рукой: «Забирайте!»
Наверное, многим из нас вот это вот прошение в долг или прошение о помощи дается особенно тяжко. Гордость не дает. А если от тебя зависит, будет часовня или нет? Если ты не за свое просишь… Значит, надо уметь эту гордыню преступить. И переступил. Впрочем, сам отец Роман свою кирпичную эпопею охарактеризовал просто: Господь сказал: «Стучите и вам откроют».
Но три года, пока строилась часовня, был отец Роман и прорабом, и инженером-строителем, и порой штукатуром. Что же есть это, как не священнический подвиг? Ой, боюсь опять сужу я как человек совершенно мирской. У отца Романа же свой взгляд.
– В любой профессии от тебя зависит, как ты будешь жить. И как твое дело будет жить. Ты – лидер. И только своим примером ты можешь показать, как должно быть. Приходишь, просишь, сначала настороженно относятся. Но когда человек видит, что тебе самому не зазорно взять лопату и работать рядом с людьми. Что это тебе самому надо – отношение меняется.
– Мне бы сложнее всего было просить… Комплексы, наверное, но, вот этот момент, когда через гордость переступить…
– Многие и в церковь не идут, потому что боятся, а как же я там выглядеть буду, как же я на людях креститься буду? А Бог ведь видит только наши души. А в чем ты в рубище или шелках – значения не имеет. Главное, не кто ты, а каков ты? Что в твоей душе?
– Наверное, легко жить, понимая это и принимая. Но для этого священником надо быть.
Отец Роман опять улыбается мягко и вдруг говорит с каким-то предельным откровением.
– Принято считать, что священнослужителей грехи не искушают…Если человек надел облачение – все… человеческий фактор исключается. То есть скажем, влечение к тому же алкоголю… Нет. Просто следуешь поговорке «На человеке один бес, на священнике – десять». Нас ограждает священническая благодать, но ведь мы – люди с теми же слабостями. Пример приведу, часто бывает, что человек решает молиться за близкого своего – пропадает он, спивается, в грехах утопает. Что может сделать верующий – молиться. И вот когда он берется молиться, бес его искушает, посылает ему уныния и скорби. А священник молиться за всех, ведь записок только с именами, приходит десятки. Но всегда понимаешь, что ты и кто ты перед Богом. Если человек поставлен на какую-то должность – он отдавать должен всего себя. Сколько тебе дано – столько с тебя и спроситься.
– Да, неожиданно, как-то вот у меня слова «священник» и «должность» никак не согласуются. Это служение…
– Ну, а что такое должность – это и есть служение, даже мирская. У каждого руководителя в его меру своя власть, а любая власть от Бога. Вот смотрите, как часто судим мы о тех, кто властью наделен «Такой-сякой, зарплата большая, на дорогой машине ездит». И не думаем, что спрашиваться с него будет по мере его власти. Глава села ответит перед Богом за все село, глава района – за каждого в районе. Он, может, и знать не знает человека, за которого предстоит держать ответ, но Господь дал власть, чтоб человек исполнял её со всей душой, не для себя, а для тех, для кого он поставлен на должность. Сколько дано – столько и спросится.
Сарказм рвется наружу, вдруг вспоминаются примеры властителей…
– Хорошо бы, чтоб все власть предержащие это понимали.
– Хорошо чтобы все это понимали… Каждому дано…
Невольно вздрагиваю, в простых этих словах ловлю свою тервогу, о своем служении или не служении, страшно становится и не могу не удержаться:
– Да, все… скажите, а вот дает Бог талант, скажем, рисовать, петь, танцевать, ведь это тоже Дар Божий? А если нет возможности развивать его? Ведь тоже Бог спросит?
– Давайте вспомним притчу о зарытом таланте. Когда Господь дает, он дает не лично тебе. И свои таланты надо не просто беречь, надо их преумножать. Учиться и постоянно совершенствоваться самому и совершенствовать этот мир. Менять его к лучшему. Есть люди, что готовы всю жизнь жить, так как жили их деды, не привнося в мир ничего нового. Вот дано тебе сидеть в доме с печкой, и нового нельзя построить – предки так жили. А зачем же дал тебе Господь талант, как не для того, чтоб идти вперед? На каждый талант надо заработать три. Не для себя тебе дано, а для людей. Не надо бояться менять эту жизнь.
Вот вам и простая истина…, не надо превращать свою жизнь в кладбище собственных талантов.
Но что-то еще внутри тебя спорит, что сопротивляется…
– А если время не для таланта? Вы посмотрите, какие времена нынче, и рад бы развиваться, рад, а как? То денег нет, то времени. Я знаю, Вы сейчас скажите, что времена не выбирают…И нет трудных или легких…
– Трудные времена внутри нас… Посмотрите, если сидеть и ругать дальше жизнь, начальника, соседа, президента. Так ведь ничего и не измените. Времена складываются из твоего отношения к миру.
– И что, судить только себя?
– Нельзя и себя судить. Скажешь себе, что ты плохой – впадешь в уныние. Скажешь, что хорош – загордишься.
–Так каким надо быть?
– Господь говорит, будьте, как дети. Вот посмотрите, праздник Новый год, он будто потускнел, вспомните, как мы ждали его в детстве, как воспринимаем сейчас. Ведь это не праздник изменился, это мы изменились. Надо беречь в себе умение видеть радость в простых вещах. Надо верить. Ведь дети верят, не спрашивая о природе веры. Вот и нам важно верить.
– Отец Роман, традиционно спрашиваю всех: «Какой вопрос я Вам не задала?»
– Помню, меня как-то спросили, а что было бы если бы Вы перестали быть священником?
– И что было бы?
– Если архиерей посчитает меня недостойным сана. Я нашел бы себя в другой профессии. Служение ведь есть в каждом деле.
– Странно как, все думаю, маленький приход, сибирские условия… На родину не тянет?
– Знаете, каждый год ездим в отпуск, и три недели посвящаем посещению Священных мест. Бываем с матушкой в Храмах, где великолепное убранство, великолепные хоры… Бываю и на родине. Но уже чувствуешь себя в родительском доме как-то неловко, будто все стало тесным. Приходит время, когда твоей родиной становится место, в которое ты вложил душу. И когда возвращаешься домой, понимаешь, что нет ничего лучше для тебя, чем этот храм, с хором, где поют несколько бабушек.
Вот Вам несколько истин от отца Романа, казалось бы простых, тех, что ты и сам знал, но забыл в суете… Родина – это место, куда ты вложил душу. Вложил и изменил что-то вокруг себя, ведь трудные времена они у нас в голове. И опять вспоминается тот давний, холодный храм, где однажды и начал своё служение отец Роман. Храм, согретый теперь теплом его души…
Наталья Ковалева
Оставить сообщение: