Полина и Василий
Пелагея, Поля родилась в семье нелюбимой дочерью. Ее мать – Прасковью, сосватали за Ефима без ее ведома и согласия. Так решили их родители. Жили в деревне Ермолаевка Новосибирской области. Деревня была большая, хотя на ней была всего одна улица, но длиной километров пять, не меньше. Жила Прасковья и терпела нелюбимого мужа. А куда деваться? Родителей в то время почитали и не смели ослушаться. Полина была еще ребенком, когда началась германская война, и отец ушел на фронт. Ушел и не вернулся, погиб.
Прасковья вышла замуж второй раз, за Спиридона, родив ему Петра, Раю и Настю. Бог знает, любила ли она его… А между тем время шло, Поля выросла. И вот красивая, небольшая росточком девушка, заядлая плясунья обратила на себя внимание Василия из соседней деревни. С высоким чернобровым парнем-гармонистом из соседней деревни заигрывали многие деревенские девчата, но он выбрал Полину.
Детство Василия тоже было несладким, как и Пелагею, его воспитывал строгий отчим. Кроме Василия, были еще дети. Родители были не против, чтобы Василий женился на девушке из соседней деревни. Сыграли свадьбу. И молодые зажили в своем небольшом домишке, который построили сами. Полина работала дояркой в колхозе, а Василий – трактористом.
Когда началась война, многих мужчин из деревни забрали тогда на фронт. Василия не взяли по двум причинам: по болезни и как единственного в колхозе тракториста. Лишь в 1943 году, когда началось общее наступление нашей армии, с него сняли бронь, и он попал во второй Прибалтийский фронт. Полина с маленьким сыном остались одни. На ферму уходила рано, возвращалась поздно. А во время сенокосной поры вообще до ночи приходилось работать: сначала на ферме коров подоить, почистить у них, корм задать, а потом женщины шли на покос. Совсем было бы ей трудно, если бы не сестры Василия, по очереди они присматривали за любимым племянником.
Был в деревне садик, но мальчишка не любил туда ходить и часто убегал. Вечерами Полина ходила, искала его по всей деревне. Не нравилось ему, как там кормят. Правда голодать в войну им не пришлось: были и корова-кормилица, и картошка. Время от времени зимой в деревню в поисках пропитания заходили голодные волки. Однажды ночью Полина услышала испуганный рев. Волки через соломенную крышу пролезли в хлев, но умница корова рогами отбивалась от них. Полина выскочила на крыльцо, закричала и кинулась на хищников с палкой. Боязнь потерять кормилицу заставила забыть про страх и про то, что волки могли напасть и на нее. Встретив отпор, звери отошли от коровы и сели поодаль, а Полина завела Зорьку в сенцы и заперла двери на засов. С тех пор корова ночевала в сенях.
Тяжело было одной управляться, но письма от Василия, приходившие с фронта, укрепляли силы. Ночами перед сном она молилась за него, чтобы вернулся, пусть калекой, но живым, домой.
А Василий в это время воевал, гнал врага на запад. В одном из боев при наступлении немецкий пулеметчик «прошил» ему на вылет обе ноги. Больше километра, истекая кровью и теряя сознание, полз к своим раненый солдат. Хорошо, что его заметили санитары, оказали первую помощь, перевязав ноги, отправили в полевой госпиталь. Там Василий пролежал почти два месяца, а потом его комиссовали, и он вернулся домой. Маленький сын Вася, которому в то время было всего 5 лет, хорошо помнит, как они зимой встречали отца, как тот шел по дороге, опираясь на костыли. Долго еще не заживали раны солдата, из-за чего он не мог работать. Лишь спустя полгода Василий устроился стрелочником на железную дорогу.
Солнечная Киргизия
Земляк, переехавший в солнечную Киргизию, зазывал туда и Василия с Полиной, расхваливая тепло, обилие фруктов и хорошую жизнь. Здоровье у Василия Кондратьевича было подорвано, поэтому посовещавшись, решили сменить климат в надежде, что там ему будет лучше. И в 1953 году семья переехала во Фрунзе. В колхозе «Киргизия», куда устроился Василий, ему выделили участок земли под строительство. Дом из самана построили своими руками, разбили сад, посадили яблони, груши, вишню, черешню, сливы, абрикосы, персики, клубнику. Дети помогали родителям в саду, а когда поспевал урожай фруктов и ягод, продавали их на рынке.
Так и жили. Вырастили четверых детей, выучили, дали образование. А главное, приучили к труду. С весны и до осени они помогали родителям дома, на огороде, пропалывая клубнику, матери помогали пропалывать гектар сахарной свеклы на колхозном поле. Отец же по состоянию здоровья мог работать только сторожем. Семья была большая, дружная. Часто, особенно зимой, отец играл на гармошке, пел свои любимые песни, а мать тихонько подпевала ему.
С соседями тоже жили дружно, никогда не ссорились, за что их уважали, приходили за советом. Ну а если у кого была свадьба, то обязательно приглашали отца с гармошкой.
Ничего нельзя вернуть…
Жили спокойно. Время неумолимо бежало. Вот и дети выросли, обзавелись своими семьями, радуя родителей внуками. Все, казалось, было хорошо. Но в 90-х годах, когда началась смута и гонения на русских в Киргизии, Узбекистане, Казахстане, люди были вынуждены уезжать в Россию, покидая места, где прошла почти вся жизнь. Уехали дети, а вслед за ними и Василий Кондратьевич с Пелагеей Ефимовной. Сумятица и неустроенность тех лет не прошли даром. На вырученные от продажи дома деньги они не успели купить жилье на новом месте – инфляция была страшная. Приходилось ютиться по углам, переезжая с места на место…
Они прожили вместе более 60 лет, поддерживая друг друга в горе и радости до самого последнего дня. Давно уже нет на свете Василия Кондратьевича и Пелагеи Ефимовны, нет и того дома в солнечной, жаркой Киргизии, где за большим столом на каникулах собирались дети и многоголосая, шумная, веселая ватага внуков, нет огромного сада, любовно выращенного руками деда Василия. Ах, какие в нем росли абрикосы, груши, яблоки! Медовые, ароматные, кажется, впитавшие в себя все краски, запахи и тепло киргизского лета…
И уже не вернуть. Только старые пожелтевшие фотокарточки на память, запечатлевшие родные черты…
Нелли Конюк
Оставить сообщение: