В морозное утро второго дня великого православного праздника Рождества Христова в празднично убранном зале храма (бывшем здании кондитерского цеха райпо) было тепло, уютно, торжественно. Такая обстановка создавалась не только обилием икон и образов, сверкающими Царскими Вратами в глубине, куда имеют доступ только священнослужители, но и стройными пихточками без украшений вдоль стен, десяткам горящих свечей перед иконами и образами. Тишину изредка нарушали тихий шорох обуви подходивших к образам прихожан и неразличимое шептание при зажжении и укреплении свечи. Что они шептали, что просили у Всевышнего, Богородицы, святых лик только им известно. Любопытство здесь неуместно.
Вот две девчушки, примерно 4-х и 11-ти лет, устанавливают свечи, снимают и опускают в специальную посуду их огарки. А рядом согбенная под грузом прожитых лет женщина в далеко не новой, но чистенькой и аккуратной одежде, зажигает и ставит свечу, шепча едва уловимую мольбу о благословении и долголетии дорогих ей людей, называя имена.
Замечаю знакомого мужчину, который по роду своей работы влияет на судьбы грешных и безгрешных. Он поочерёдно подходит к каждому образу, перекрестившись, ставит свечу и минуту-другую стоит, склонив голову. Нелегко, видно, решать судьбы людей, даже если они согрешили перед Богом и людьми...
В одеянии инока, прихрамывая, моложавый мужчина неопределённого возраста молча ходит от образа к образу, крестится, беззвучно шевеля обветренными губами.
Но вот выходит настоятель, отец Роман, в праздничном одеянии. Все собравшие выстраиваются в центре храма, поворачиваясь в наклоне за обходившим по периметру помещения священником.
А затем началась служба с чтением, песнопением, как ведущими службу, так и всеми прихожанами. Здесь рассказывать трудно, здесь надо только или участвовать, или молча стоять и смотреть.
По ходу службы настоятель и два его помощника в подростковом возрасте, часто выходили из Царских Врат для благословения прихожан. А к завершению началось причастие. Приложиться к кресту, руке священнослужителя, вкусить из его рук священное питие подходили и пожилые, и юные, и подростки, и малыши, а грудных подносили родители.
В ходе всей службы, наблюдая за действиями настоятеля, реакцией собравшихся, ловил себя на мысли, что я не всё понимаю, не испытываю душевного трепета... Видимо, постичь веру не каждому дано. А жаль... По светлому я завидовал тем, кто искренне молился и пел молитвы, благоговейно склонял голову перед образами. Заметил, что на меня с каким-то укором, даже сожалением смотрят не только прихожане, но и строгие лики Всевышнего, Богородицы, святых... Что ж, если не дано...
Но вот служба закончилась. Батюшка поздравил всех с Рождеством Христовым, пожелал всего самого доброго в нашем непростом мире и пригласил на праздничное чаепитие в трапезную.
Она находилась в подвале, который и подвалом нельзя назвать. В преддверии светлой, со стоящей мигающей разноцветьем лампочек и украшений Рождественской ёлкой, трапезной с накрытыми под чай столами на стенах висели детские рисунки на темы Рождества Христова. Удивительно разнообразна фантазия малышей, изображающих на рисунках в пещере Богородицу, святого Иосифа и новорожденного Иисуса Христа в колыбели.
Чай пили с конфетами, печеньем, пирожными, тортами. Много было сладостей, испечённых здесь же, или принесённых прихожанами. Если во время службы ребятишки чинно и тихо стояли возле родителей, то здесь, за столами с чаем и сладостями, заметно оживились. Приятного аппетита пришёл пожелать отец Роман, уже переодетый в повседневное одеяние, и пригласил всех на Рождественский утренник.
Вот здесь, в зале храма, где полчаса назад проходило таинство Рождественской службы, и началось детское веселье. Шум, суета, беготня, смех – всё это было, как и на любом детском празднике. Только взрослые, словно невзначай, ограничили игровую площадку, чтобы разыгравшаяся малышня не посбивала ненароком церковную мебель и специальное оборудование.
С ходу, едва появившись, Дед Мороз и Снегурочка затеяли весёлый хоровод с неименной песенкой «В лесу родилась ёлочка», в который включились и взрослые. Затем начались весёлые поздравления с днём рождения всех, кто родился в ближайшее время. Песенка «Как на Димины ( и других) испекли мы каравай...» шла в хороводе, заканчиваясь весёлой толчеей «Вот такой ужины!..». Потом пошли весёлые игры, где менее расторопные «наказывались» рассказами новогодних и рождественских стишков. В общем, было весело и... красиво.
Отец Роман, недавно чинно ведущий заутренню, развеселился и вместе со всеми включился в праздничное действо. Казалось, даже строгие лики икон и образов смягчились при виде счастливых и весёлых чад.
Уходя, оглянулся на зал, где Снегурочка вела весёлый «паровозик». Праздник Рождества Христова был в самом весёлом разгаре...
И мне вдруг вспомнилась архивная запись заседания Таштыпского волисполкома от ноября 1926 года, где все организации волости обязывались выделить сладости и продукты для организации угощения для детей в честь 9-ой годовщины Великого Октября.
Традицию угощать детей в праздник осталась у нас и в православном храме. И это замечательно, ибо милосердие бессмертно, как бессмертна Вера...
Пётр Визул
Оставить сообщение: