– Может, кофе? Или ты апологет здорового образа жизни? Никакого кофе, вредной еды и нервных переживаний? – спрашиваю полушутя. Полу – потому что кофе Иван, возможно, и не пьет, а насчет нервных переживаний, он без них не может. Артист – без ироничного подтекста и с большой буквы. Наш Иван Викторович Шулбаев – яркий, талантливый, с зашкаливающей харизмой, собравший невероятное количество побед в конкурсах, фестивалях всех уровней – до международного. Ему и Париж рукоплескал… Найдите другого такого. И все же, все же… Большинство из артистов – это люди, способные на жест. Часто красивый, не редко смелый, сиюминутный порыв ради доли восхищения. Это в крови артиста – быть на виду. Не судите их за это. Но вот сидим мы с Иваном, а я путаюсь в словах, потому что очень ясно понимаю, что он много больше, чем просто артист. И способен не на жест, а на поступок. Поступок же – не сиюминутен. Он требует мужества и ответственности…
–Так что насчет кофе? – спрашиваю опять и думаю, как спросить о Донбассе.
Он вернулся оттуда недавно. Что он там делал? Пел. Ровно также, как пели на передовой Леонид Утесов, Марк Бернес, Клавдия Шульженко. «Нет, не молчали музы на войне…»
– Как ты туда решился?
«Туда» – это за грань, отделяющую наш тихий мирок от грохота орудий, смертей, горя и мужества.
– С самого начала, как в феврале 2022 года началась специальная военная операция, хотел чем-то помочь. В мобилизацию ждал повестку. Вполне подходил по всем статьям. Нет, я не военный человек, но прятаться бы не стал. А помогать надо тем, что умеешь лучше всего делать. Стал пробивать вопрос о поездке на Донбасс в составе творческого коллектива, в идеале – сопровождая гуманитарный груз. Случай помог, познакомился с Анастасией Кочергиной – руководителем детской фольклорной студии «Жар-Птица». Хрупкая, маленькая, но очень смелая девушка. Ей лет двадцать пять. А на Донбасс едет уже не в первый раз.
Они сотрудничают с общественной организацией Фонд Публичной дипломатии и гражданских инициатив. Она базируется в Москве, филиалы есть по всей России. В частности, занимается и доставкой гуманитарных грузов для наших бойцов. В общем, я оказался в составе благотворительно-гуманитарной делегации, и с собранным в Хакасии гуманитарным грузом мы выехали в Донецк. Если кратко, наша задача выглядела так. Доезжаем до Донецка, там работаем по направлениям. Скажем, направление Кременная: едем, везем груз, попутно даем концерт. Вернулись в Донецк. Взяли направление Горловка: увезли, попутно дали концерт. Мы помогали как военным, так и курсантам училища, детским домам, гражданскому населению.
– Иван, скажи – зачем? Мы же всегда отталкиваемся от личного…
– У меня было несколько личных целей. Первая – принять участие в общем деле. Победы добиваются общими силами, и любая, даже самая маленькая помощь – свою роль играет. Вторая, увидеть, что там на самом деле происходит. Информации со всех источников масса, но я должен был сам побывать и понять. И третья – себя надо готовить ко всему, в том числе и к возможной мобилизации.
– Неожиданно. И как, готов ко всему?
– По крайней мере, я теперь знаю, как «звучат» снаряды. Артиллерийский снаряд летит совершенно бесшумно. Как там шутят бойцы, своего прилета ты никогда не услышишь. А танковый – он свисти-и-и-ит. И, кажется, что летит прямо в тебя. Самый близкий упал в метрах ста пятидесяти от нас.
– Душа в пятки?
– Да там, не успеваешь ничего подумать. Первое желание – бежать в укрытие. И понимание, что уже не успеешь. Но раз уж мы взялись говорить об этом, давайте по порядку.
– Давайте…
– Прибыли в Ростов. Первая группа уехала вперед. А нас, оставшихся, ждала «Волга», готовая к дальнему пути. Сел за руль. Так на ней и проехали через ЛНР, ДНР, Мариуполь в Таганрог.
Первая точка – Луганск. Там достаточно спокойно. Переночевали. Утром один раз шарахнула ПВО и тут же отключили свет. Мы поехали в город Рубежное через Северодонецк. Вот там стало видно, что мы едем по фронтовым городам, потому что в ходе боев от них практически ничего не осталось, дома разрушены, обгоревшие торговые центры. Первая концертная площадка – детский сад «Хрусталик» для детей с нарушением зрения…
– Как? Они там еще живут? В условиях боевых действий, дети-инвалиды?!
– Да, из 57 тысяч населения, там осталось порядка 10 тысяч. Привезли им гуманитарку – сладости, канцелярию. В садике 60 детей. Дали концерт. Алексей Сухов – руководитель казачьей группы «Дуня» из Минусинска, я, Анастасия Кочергина. Были, конечно, родители, сотрудники, но в основном – дети. Самый бесценный и благодарный зритель. Они же всегда все эмоции выражают открыто.
– Иван, а ты что пел? Не помню в твоем репертуаре детских песен…
– У меня была другая задача. Я их знакомил с Хакасией. Горловое пение, хомыс, национальный костюм. Пел на хакасском наши песни.
– И как принимали?
– Замечательно. Родители на телефон снимали. Ребятишки во все глаза смотрели, слушали внимательно. И не только меня. Неподдельная такая радость. Были те, кого растрогали до слез. Мирные эмоции, музыка – то, чего им не хватает. Взрослым и особенно детям. Они там другие. Дети, пережившие украинскую оккупацию. Именно – оккупацию. Мы когда ехали, нам показывали мост в Северодонецке. Склон весь в венках. И надпись: «Здесь производили массовые расстрелы мирных жителей». Людей просто забирали и укладывали пачками. Нацисты. По-другому не скажешь. Они и сейчас не успокаиваются. Рубежное недалеко и покоя жителям ВСУ не дают. Этот детский сад неоднократно обстреливали, жертвы были. Пока пили чай, я насчитал девять прилетов по городу. Мы потом прошлись по городу, идем, а на мне футболка с надписью «Армия России», двое пацанов лет по 10-12: «Дядя, подари футболку». А я не могу её подарить, мне её самому подарили. Предложил сладости, разговорились: «Как вы тут?» «Да, нормально, иногда прилетает». И мальчишка смеется вдруг: «Хорошо, что я вчера в огород не пошел. Надо было грядки полоть, а я не пошел. И бац туда и прилетело. Как раз бы в меня». Я, взрослый, слушаю, у меня мороз по шкуре, а они смеются… Дети…
А потом мы поехали в город с символическим названием Счастье. Давали концерт для казаков. «Дуня» – коллектив казачий, понятно, все зашло на ура. «Любо, братцы, любо» едва ли не всем полком пели. Уезжали от казаков уже поздно, предстоял переезд до следующей точки маршрута: до Кременной, на самую что ни на есть, передовую.
Нам дали сопровождение, оно впереди. Едем. Проезжаем блок-посты. Проверяют документы. Видят, что гумконвой – пропускают. Едем дальше и понимаем, что должен быть город, а города нет. Останавливаем наших военных, интересуемся, а туда ли мы вообще едем? «Ну как сказать вам, ребята. Через пару километров Красный Лиман». А Красный Лиман – это уже украинцы. ВСУ. Не спроси мы – и был бы нам концерт с фейерверками, очень возможно, последний в нашей жизни.
Иван рассказывает это так весело, что невольно начинаю смеяться и… застываю от ужаса. Вдруг приходят на ум жуткие видео с нашими изувеченными пленными.
– Иван, ты себе хотя бы примерно представлял риски, куда ты вообще едешь?
– Мы же не дети. Все всё понимали. Но нам дорогу разъяснили, и мы быстро «сделали» ноги. Потому что есть такие штуки, как беспилотные аппараты, а они могут скинуть что-нибудь. Слава Богу, не скинули, не заметили. Ребята нас сопроводили. Благополучно добрались до точки. Разместились у наших солдат на позициях. Переночевали. Просыпаюсь от «бахов-бухов». Думаю, что под такое сопровождение надо же дать концерт. Нам на выступление дали час. Забились в самую глушь леса, чтобы сверху дроны не разглядели. Выступали перед ребятами – саперами. «Бухи-бахи» особо не смолкали. Но нам пояснили, что это не прилеты, этого не стоит бояться. И уже никто на этот грохот внимания не обращал. Мы пели, нам подпевали. И вот тут я в полной мере осознал смысл нашей поездки. Принимали нас так, как нигде. Ребята прониклись, подпевали, плакали, каждую песню пропускали через себя.
Кстати, очень много сибиряков: якутов, бурятов, Омск, Томск, Новосибирск. Может, еще и поэтому настолько яркими были эмоции. Земляки же. А может, потому, что в паре километров – бои. А тут мы с песнями. Кусочек мира привезли. Не знаю, стоит об этом говорить или нет… Нам парни сказали, что к ним должны были приехать четыре разных коллектива с концертами. А мы первые, кто действительно приехал на передовую.
– Не доехали?
– Скорее всего и не поехали. Выступили на площадках в Луганске, подальше от линии фронта. Хорошие песни везде нужны, и в безопасной зоне тоже. Просто, зачем было обещать и планировать? Их же ждали. Но пусть на их совести будет… Наши гастроли как раз совпали с очередной попыткой прорыва украинцев. Парни рассказывали, что перли украинцы, как сумасшедшие. Хотя, какие там украинцы. Вспоминали наши, как уничтожили в бою 14 врагов. Все 14 оказались поляками. И в радиоперехватах украинской речи нет. Какая угодно – английская, французская, польская, эфиопская, черт знает какая.
– Весь мир против нас…
– Так получается.
– Иван, на передовой, вы какие песни пели?
– Наши, – смеется Иван, и добавляет серьезно. – Знаешь, там патриотические песни востребованы. По-моему, только там они и звучат по-настоящему. В мирной жизни их воспринимают, как обязательную программу. А там им подпевают. И каждое слово откликается в сердце, душе.
– Комбат-батяня, батяня-комбат, за нами Россия, Москва и Арбат… – приходит на ум.
– Да, песни «Любэ» там заходят на ура. Казачьи: «Когда мы были на войне», «Любо, братцы, любо». И на хакасском языке. Особенно они ребятам из Красноярска, сибирякам приходились по вкусу.
– Думала, ты ответишь – веселые, для поднятия духа.
– И веселые тоже. Мы старались чередовать. Чтобы за грустными следовали позитивные. А что до поднятия духа, то наши держатся, и мощно держатся. Хотя ВСУ тогда активно пошли в наступление. Как раз во время саммита, помните? Вот из-за их активности пришлось отменить запланированные концерты в Артемовске. И мы пять дней провели в Донецке. Красивый город, большой, приветливый, светлый. Представляю, какой он был до военных действий. А линия фронта там в пяти километрах.
Сразу, что для себя отметил, как же точно работает наше ПВО. Это настоящий щит города. Проснулся под «вжух, вжух, вжух». Часа два работало ПВО. Оказывается, каждый день под утро, часа в четыре, СВУ начинали обстрел, как нам пояснили, бьют прицельно по центру города. Выбирают же время, когда самый крепкий сон. И вот за пять дней было два прилёта, а все остальные наше ПВО успешно отбила.
Но город постоянно под обстрелом. Не с воздуха, так танки. Канонада не смолкает. В день, когда мы приехали, беспилотник уничтожил рейсовый автобус. Обычный автобус у остановки. Узнавал – 4 человека погибли, 13 – в тяжелом состоянии. Не по военным, а по мирным людям. Нацисты.
Да, Донецк живет в режиме экономии воды. Её дают раз в три дня. Там впервые увидел торговую точку, продающую воду. Машины, подвозят обычную воду, за ней выстраиваются очереди. В общем, в полной мере оправдывает название «прифронтовой город».
Постоянно работает и артиллерия, «Грады», «Ураганы»… Мне, к таежной тишине привыкшему, спать было тяжело. Слушаешь все эти выстрелы, внутренне ждешь, что может и к тебе прилететь. А они живут в этом постоянно.
В Донецке выступали перед курсантами училища МВД. Можно сказать, боевое училище. Выучились курсанты – на фронт. Как в Великую Отечественную.
Ездили в Макеевку. Интересно, название такое, как у маленькой деревушки, а это большой город. В Горловку, в детский дом. Наша артбригада у них уже бывала, это я впервые приехал. На момент приезда там 26 ребятишек находилось. Выбежали, обнимаются, радуются. У меня опять была миссия познакомить их с культурой Хакасии. Ребята целую фотосессию устроили с хомысом в моей шапке, каждый этот хомыс подержал. Купили им арбуз огромный, дыню. Восторгов море… Горько, понимаешь, вроде дети – это радость, а здесь – заложники войны. Им же расслабиться не дают. Мы уехали, узнали, что Горловку опять обстреляли, основной прилет был по пожарной части, погиб пожарный.
Вернулись мы в Донецк. Дали концерт перед бойцами батальона «Спарта». Помните Моторолу? Герой войны. Вот он в свое время этот батальон возглавлял. И спартовцы – это люди, которые уже много лет воюют, едва ли не с 2014 года. Они столько видели, что их трудно чем-либо удивить. Для них война – это работа, они от неё устали, но надо ее делать. И держатся. Так надо. Они в самое пекло идут. Потому и эмоционально они сдержаны.
Последний концерт мы дали в городе Володарское, южная часть ДНР. От Мариуполя километров двадцать и от линии фронта почти сто. Выступали перед сотрудниками МВД. Единственный концерт, который у нас прошел в полной тишине. Не было слышно взрывов и выстрелов и он от обычного мало чем отличался.
Должны были еще выступать в Херсонской области. Но там начались активные боевые действия. Плотный обстрел, в том числе кассетными снарядами. Нас туда просто не пустили, опасаясь за нашу жизнь. Вот, кажется, все точки вспомнил.
– Иван, тебе приходилось выступать в городах-миллионниках, да что там, тебе и парижская публика аплодировала. Где волнения больше?
– Волнение везде разное. В Париже волнуешься за себя. А в Донецке тебя больше волнуют те, для кого ты поешь. У нас ведь 90 процентов населения даже не представляют, что там происходит. Идет СВО и идет, где-то далеко. А когда приезжаешь, ты видишь людей, взрослых, детей, которые каждый день под смертью. И твоя песня для них может быть кусочком мирной жизни. И это такие люди… В «Спарте» общался с парнем, не сразу заметил, что он на протезе. А он воюет. Мог бы дома сесть, никто бы не осудил. Парень из академии МВД, ранение в голову получил в первом же бою. Спрашиваю: «Отвоевался? Все, домой?» «Нет, хочу вернуться на передовую». И таких примеров там масса.
– Ты каким-то другим вернулся…
– Просто очень многие вещи научился видеть другими глазами. Все наши ссоры, обиды, сложности – такая мелочь на самом деле. Мы все живы, родные рядом. Вот уже счастье. Да, поводов для размышления очень много. И осознанно уже понимаешь, что, если призовут – пойду, и не потому что заставляют и деваться некуда, а потому что надо. И помогать нашим надо, потому что надо. Тебе надо. Сейчас столько возможностей. Помощь реально доходит.
– Иван, эта поездка для тебя во благо? Или «куда я попал, верните обратно»?
– Во благо. Это точно. Надеюсь, что будет и следующая, и возможно, не одна.
– Зачем?
– Прежде всего, это нужно нашим бойцам, они получают разрядку, это поднимает боевой дух. И это для меня важно, понимание, что делаешь что-то действительно важное и в данный момент необходимое.
– Песни и музыка – ты же этим всегда занимался. Что раньше такого ощущения не было?
– А там у песни другая цена. Знаешь, как военный стаж – день за три. Вот и песня там втройне нужна.
Наталья Ковалева
Из соцсетей Ивана Шулбаева
Отдельно хотел бы выразить слова благодарности той команде отважных людей, благодаря которым я оказался в составе благотворительно-гуманитарной делегации, и с кем мне посчастливилось выполнять нашу миссию на территории СВО. Несмотря на довольно напряженную и опасную обстановку в районе боевых действий, с этими людьми работалось очень легко и слаженно. Каждый понимал для себя важность выполнения поставленных задач и делал всё, что от него требовалось.
- Соцков Максим Владимирович – председатель правления общественной организации развития публичной дипломатии и гражданских инициатив «Твой выбор», г. Москва.
- Епанешников Евгений Леонидович – заместитель председателя общественной организации развития публичной дипломатии и гражданских инициатив «Твой выбор».
- Кочергина Анастасия Валерьевна – руководитель детской фольклорной студии «Жар-Птица», г. Минусинск.
- Яхонин Юрий Николаевич – руководитель АНО «Поддержка спорта, творчества и культуры «ВЪЮН», г. Москва.
- Хаярова Елизавета Сергеевна – заместитель председателя общественной организации развития публичной дипломатии и гражданских инициатив «Твой выбор», руководитель отделения в г. Донецке, ДНР.
- Костенко Кристина Владимировна – ведущий специалист ООО «МИП-Строй 1».
- Сухов Алексей Викторович – директор МАУК ЦКР г. Минусинск, депутат Минусинского городского совета депутатов, заслуженный артист Республики Хакасия, художественный руководитель Сибирской казачьей группы «Дуня», хормейстер, педагог высшей категории.
Оставить сообщение: