– У нас в детском доме была няня, она то нам сказала о том, что война началась. Все поубегали она одна с нами осталась, – вспоминает Владимир Антонович, – через некоторое время немцы пришли. Она нас увела за наш детдомовский сад, там были вырыты траншеи, где мы и спрятались. Помогали партизанам, докладывали им сколько техники и человек у немцев. Об этом узнали полицаи, поймали нас всех, загрузили в поезд и повезли в Германию. В каждом вагоне нас было по 60 человек, на какой бок ляжешь, на другой перевернуться уже не можешь, мы по команде переворачивались. Каждые сутки в вагон через окно нам закидывали булку хлеба, даже вагоны не открывали. Привезли нас в Польшу в концлагерь, брали кровь, у кого была хорошая оставляли, а с плохой отправляли в концлагерь в Германию для работы.
Пришли наши войска, за нас и американцы воевали. Они-то и советовали: вы домой не уезжайте, здесь оставайтесь, там вас посадят. Но мы не верили.
Когда привезли на Ворошиловский завод в Ленинградскую область, ребят построили на плацу. Мимо шел генерал, грузин. Посмотрел на мальчишек и сказал:
– У меня дома такие же сыновья остались.
И каким-то образом, стараясь не привлекать внимания, подсказал, где есть лаз в заборе и когда удобней будет бежать. Владимиру, вместе с другом Толиком убежать удалось. Потом был Новосибирск, в Алма-Ату не добрались, задержали.
На вокзале их уже ждали с фотографиями и документами на розыск:
– Подходят к нам, хватают, на фотографии и на нас смотрят. А мы чумазые, обросшие, не узнать. Фамилия спрашивают. Я и назвал первую пришедшую на ум – Пархоменко. Думал, может, повезет и не посадят. Нет. Все равно посадили. Привезли в Алма-Ату в тюрьму, как изменника Родине. Я там год просидел. Вызывал следователь к себе не днем, а ночью, и заставлял говорить, что я добровольно приехал в Германию. Я говорил, что это не так и что нас погрузили в поезд и привезли, а он избивать начинал и бил до тех пор, пока не подпишешь бумагу. Вот тогда меня осудили. Дали десять лет и пожизненную ссылку в Сибирь. Одна шахта сменяла другую.
Пять лет отсидел он в Степном лагере, в городе Кенгире, сейчас Джезказган в Казахстане. Как известно Степлаг был одним из самых жестоких ГУЛАГов страны Советов. Кормили в лагере червивой рыбой «с душком», мороженой картошкой.
В 1954 году в лагере вспыхнуло восстание. Известное в истории как «Восстание в Кенгире», а в литературе, как «40 дней Кенгира».
Русская армия подавляла восстание жестоко.
– В лагерь въехали танки и живых людей давить начали, – вспоминает Владимир Антонович. – Пока один из танкистов не выскочил и не закричал: Да что же мы делаем! Мы же своих убиваем!
После отсиженного срока его отправили на пожизненную ссылку в Красноярск. И лишь в 1993 году Владимира Антоновича реабилитировали.
Сейчас Владимир Антонович с супругой Лидией Александровной живут в Таштыпе. Живут тихо, спокойно и дружно, но все чаще сожалеет о том, что его судьба была так жестока искалечена.
Светлана Тюкпиекова
Оставить сообщение: